Полвека назад, когда фармацевтическая отрасль переживала золотые времена, мы были распущены невероятным количеством таблеток для снижения кровяного давления, контроля содержания сахара в крови и борьбы с инфекциями. Но сегодня изобретение нового медицинского препарата и внедрения его на рынок стоит около одного млрд долларов и может длиться 15 лет. Отрасль встала перед важными вызовами из-за уменьшения ассигнований и серьезных научных трудностей. Ученые и общественные организации, защищающие права пациентов, обеспокоены, что у нас может не оказаться лекарств для лечения будущих болезней.

В прошлом году генеральный директор Всемирной организации здравоохранения Маргарет Чан предупредила, что мир движется к «пост-антибиотиковой эре». Она предостерегла, что против многих обычных инфекций, возможно, не будет противодействия, и они смогут снова «неослабно убивать» людей. К главным проблемам госпожа Чан относит все большее сопротивление человеческого организма антибиотикам. Кроме того, в то время, как население стареет, многие из нас столкнется с неврологическими болезнями вроде Альцгеймера или Паркинсона, для противодействия которым тоже не хватает медикаментов.

«Неэффективная модель»

Однако старая модель изобретение новых медпрепаратов уже не работает так хорошо, как это было прежде. Так называемый Блокбастерный метод — когда выделяют значительные средства на перспективный медпрепарат, которым можно лечить большую часть населения, а следовательно процент денег, заработанных им, направить на покрытие затрат на другие опыты — больше не может удержать на плаву целый фармацевтическую отрасль. Эта модель неэффективна. Девять из десяти проб в лабораториях, которые в начале выглядят перспективными, в итоге обречены на неудачу. Фармацевтические компании также находятся под давлением времени, поскольку исчерпывается срок патентов на некоторые из самых их лекарств. Ведется и нелегкое противостояние производителей медпрепаратов с наукой. Кое-кто высказывает мнение, что в наиболее успешных для отрасли годы крупные фармацевтические компании «сорвали все ягодки» — химические формулы, было легче открыть и превратить в лекарство. Профессор трансляционной медицины из Оксфордского университета Время Боунтра объясняет: «Мы недостаточно понимаем природу заболеваний человека или природу действия существующих лекарств. Возьмите, скажем, парацетамол. Мы все принимаем, но мы точно так и не знаем, как он работает, на что направляется его действие. Следовательно, если мы этого не знаем, то как можем изобрести еще лучше, совершеннее формулы? »

Однако, как добавляет профессор Боунтра, поиск новых целей — белков в организме, которые под воздействием лекарств могут изменяться и способствовать лечению болезни — похож на лотерею. «В человеческом организме более 20 тысяч белков, и каждый из этих белков может натолкнуть на изобретение нового медпрепарата. Это ужасно, но даже в 2012-м году, мы не можем с уверенностью заявить, что вот конкретно этот протеин сработает в этой группе больных или на этом типе пациентов «.

«Прозрачность процесса»

Как и многие другие специалисты, которые работают над разработкой новых лекарств, профессор Боунтра указывает на еще одно препятствие — дублирование исследований. «Мы не публикуем данные о наших неудачах. А если и публикуем, то слишком поздно. Вследствие этого многие ученые и других компаний и дальше работают в том же направлении, выбрасывая на ветер деньги, теряя таланты специалистов, а также подвергая пациентов на употребление веществ , которые могут и не помочь при болезни «, — говорит Боунтра. Однако профессор Патрик Валланс, глава отдела фармацевтических исследований компании GlaxoSmithKline, считает, что в целом отрасль становится более открытой: «Мы уже сделали так, что говорим обо всем публично, как только препараты поступают в клиники. И мы публикуем наши результаты — мы делаем протоколы доступными для анализа, только нам подают документы. Такие шаги способствуют большей прозрачности процессов «GlaxoSmithKline опубликовала данные о 13500 химических структур, которые могут побороть малярию. Профессор Валланс говорит, что компания прибегала к таким действиям потому, что малярия является сложной проблемой для решения. «Почему не позволить всем взглянуть на эти формулы, и может у кого-то появятся идеи, лучше наших, и они смогут как-то по-другому сгруппировать их или заметить некую тенденцию, которую мы пропустили?», — Добавляет он. Но, уверяет профессор Валланс, нужно быть реалистом в этом вопросе: «Видимо дублирования всегда будет иметь место, поскольку речь идет о конкуренции». Команда профессора Боунтра в Оксфорде также решила публиковать данные о все успехи и провалы в исследованиях.

Продвижение

Пол Воркман, профессор из Института исследований рака, указывает на другую серьезную проблему:
«На фоне финансового кризиса образовалось что-то вроде вакуума, который многие из нас описывает как» долина смерти «. Это пробел между исследованиями и изобретениями, с одной стороны, и востребованности для пациентов и коммерческим успехом лекарств — с другой. Между ними образовался разрыв из-за нехватки средств и целый ряд неудач «. Одним из решений того, как заполнить этот пробел, могло бы быть финансирование со стороны благотворительных организаций таких как, скажем, Wellcome Trust. Профессор Воркман тем временем работает над созданием модели, при которой бы все процессы, связанные с изобретением и разработкой медицинских препаратов, происходили согласованно. «Речь идет о пути от разработки новой биологической концепции, далее к разработке новых химических препаратов, которые могли бы отключать в организме какие-то определенные функции или функции отдельных генов, и затем до медицинских тестов того или иного препарата», — говорит он. Господин Воркман указывает, что его Институт не проходит весь этот путь самостоятельно, а подключает крупные и малые компании на поздних стадиях. Профессор настроен оптимистично относительно развития науки и новых успехов: «Наука уводит нас в противоположную от блокбастерного лекарств сторону, к персонифицированной медицины. Вы сможете определить, какой препарат подходит конкретному пациенту по набору его генов. От этого выигрывает относительно малое количество пациентов, но их выигрыш будет несомненным «. Что общего у всех этих новых моделях разработки препаратов? Это, как представляется, сотрудничество — возможно, это отступление от традиций в области, стержнем которой всегда считалась конкуренция. Однако, как указывает профессор Валланс, если на начальных стадиях разработки лекарств против сложных типов заболеваний существует потребность тесного сотрудничества, на поздних стадиях конкуренции не избежать. «Будет ожесточенная конкуренция, чтобы первым разработать эффективные лекарства, удостовериться, что они работают, и продемонстрировать всем, что ваш медпрепарат — лучший», — говорит он.