У меня начался грипп. Сама-то я привыкла лечиться по-домашнему: травками всякими, малиной, чесно­ком, а антибиотиков всегда боялась.

Да только врачиха попалась уж больно вредная. Сейчас напишу, говорит, что больная от назначенно­го лечения отказывается, и справку тебе не дам! А у нас в Финэке порядки строгие: пропустишь несколько лекций без уважительной причины, и можно запросто стипендии лишиться, а то и что похуже.

В общем, испугалась я и стала принимать все, что было пропи­сано. От лекарств или нет, но дня через три грипп как рукой сняло. Вот только вскоре какие-то странные недомогания начались: в горле першит и дышать тяжело, особенно когда по лестнице поднимаюсь. Заниматься собой мне было некогда, зачеты — сплошняком, и я терпела, пока однажды ночью не про­снулась от страшного приступа удушья. Кашляла и хрипела так, что соседка по комнате вызвала «скорую». В горло мне впрыснули какой-то аэрозоль, и я перестала задыхаться. Наутро пошла в поликлинику и… узнала, что у меня бронхиальная астма.

Теперь я принимала противоаст-матические препараты и постоянно носила с собой карманный ингалятор, потому что при малейшей физической нагрузке начинала кашлять и задыхать­ся. Да еще стала реагировать на пыль, которую раньше в упор не замечала. Сил на учебу оставалось все меньше, и почему-то постоянно хотелось спать. Начала я потихоньку лекции пропус­кать, на сессии два зачета завалила, а ведь в школе отличницей была! И такая у меня хандра началась, что прямо хоть все бросай и домой в Пермь возвра­щайся. Только что я родителям скажу? Принимайте, мол, меня, больную и унылую, назад?

И вот как-то раз, сбежав из душной аудитории, иду я мимо моего любимого Летнего сада и все думаю, думаю… Неужели из-за этой проклятой астмы вся моя жизнь разрушена и теперь до конца дней на лекарствах сидеть? Так обидно от этих мыслей стало, что я остановилась и заплакала.

«Что же вы не заходите?» — ус­лышала я вдруг приятный мужской голос у себя за спиной. «Куда?» — я повернулась и обнаружила, что стою перед дверью маленькой старинной церкви на углу улицы, загораживая вход бородатому молодому человеку в черном пальто. «Как куда? В храм! Сейчас уже служба начнется!». Он легонько подтолкнул меня, и мы ока­зались в полутемном пространстве церкви. Меня обдало запахом ладана и горящих свечей, и я инстинктивно задержала дыхание, боясь приступа кашля. Молодой человек поднялся по маленькой витой лестнице в углу и исчез где-то наверху. Но через минуту он вдруг спустился обратно и быстро подошел ко мне. «Простите, вы умее­те петь?». Немного растерявшись, я кивнула. «У нас две певчие не пришли. Вы не могли бы со мной попеть на службе? Это не сложно, я все покажу», — по-видимому, молодой человек был регентом. «Вообще-то у меня астма, я могу закашляться» робко замети­ла я, когда он повел меня вверх по лестнице. «Знаете, при астме даже рекомендуют заниматься вокалом, это очень помогает», — сказал регент. Он открывал передо мной разные толстые книги, по которым надо было петь, дирижировал и пел вместе со мной. Служба была короткой, и, вопреки сво­им опасениям, я ни разу не ощутила дыхательных спазмов, даже обычная тяжесть в груди куда-то исчезла. Когда все закончилось, регент улыбнулся и сказал: «У вас хорошо получается. Не хотите записаться в хор? Нам как раз не хватает второго сопрано». Я с радостью согласилась.

Так я стала петь в хоре маленького старинного храма. Дима (так звали регента) оказался очень приятным и общительным человеком. Он рас­сказал, что долгое время увлекался народной медициной, и предложил помочь мне вылечиться от астмы. Несколько раз в день я должна была делать разные дыхательные упражне­ния. Например, вдыхать воздух через нос, а выдыхать через соломинку для коктейля, погруженную в стакан с водой, или произносить на выдохе какой-нибудь звук. Дима показал мне дыхательную гимнастику по системе Стрельниковой, посоветовал делать ингаляции с травами. В довершение всего он взял с меня слово, что каждое утро перед лекциями я буду выливать на себя ведро холодной воды. Это было нелегко, но не могла же я ударить в грязь лицом перед новым знакомым, который мне сразу очень понравился! Отныне весь мой день был расписан по часам. Утром обливание, зарядка, потом университет, в перерывах между лекциями — дыхательные упражнения, вечером — пение в церковном хоре, и еще я два раза в неделю ухитрялась бегать в бассейн.

Постепенно приступы удушья и хрипы прекратились, хотя принимала я теперь только гомеопатию и травяные сборы. Вечером, встречаясь с Димой в храме, я рассказывала о своих дости­жениях. Мы очень подружились и часто после воскресной литургии гуляли в Летнем саду. Однажды я спросила Диму, почему он в тот вечер в церкви решил подойти именно ко мне. Он задумался и сказал: «Сам не знаю. Я мог бы тогда справить­ся и один, но мне словно кто-то аказал: позови ту грустную девушку, которая стоит у входа…».

А недавно Дима сделал мне пред­ложение. Мы будем венчаться с ним в нашей церкви, той самой, где началось мое чудесное выздоровление.